У каждого мужчины, если это настоящий, полноценный мужчина, в глубине подсознания записана непреложная истина: «То, что достойно уважения, - не ебут». Соответственно, верно и обратное: то, что ебут, не достойно уважения.
Этим определяется вся сложность межполовых взаимоотношений. Дело не в каких-то иных параметрах, отличающих женщину от мужчины. Конкретная женщина может вызывать искреннее и глубокое уважение мужчин, со всеми вытекающими последствиями, только если она не является объектом ебли. Но под это определение может подпадать только девственница. Самый яркий из многочисленных примеров – роль весталок в Древнем Риме.
Сложность в том, что девственница не может быть матерью. Многочисленные идеологические усилия по возвышению роли матери, призванные снять это противоречие, преуспели только на поверхности. Глубинный конфликт отношения мужчины к матери: естественная любовь и невозможность искреннего уважения – никуда не делся. Христианство выдвинуло догмат о непорочном зачатии Девы Марии именно с учетом этой подсознательной константы. Честь ему и хвала за его мудрость, но это – чудо, и оно уникально.
Внутренняя противоречивость ситуации не слишком отражалась на человеческом бытии вплоть до эпохи Возрождения, когда чью-то умную голову посетила мысль о том, что женщина – тоже человек. Противоречие тут же стало заметным, потому что человек звучит гордо. Поучительны отчаянные интеллектуальные усилия гуманистов эпохи Возрождения, честных и неглупых людей, пытавшихся осознать и разрешить ситуацию. Им это не удалось. Все, что они смогли сделать – это подтвердить свою подсознательную установку, выведя изначальную порочность природы женщины из факта грехопадения, в котором основная вина традиционно приписывалась Еве. Женщины-гуманисты (были и такие) пытались в своих произведениях смягчить вину Евы за первородный грех и даже поделить ее напополам между Адамом и Евой. Они не преуспели: сама история грехопадения была порождена мужской подсознательной установкой, а не наоборот.
Все последующие философские изыскания в этой области проходили по тому же руслу и были столь же безрезультатны.
Примерно к концу 19 века проблема перестала быть абстрактной. Социально-экономическое развитие привело к тому, что женщины уже по факту стали занимать в обществе положение, соизмеримое с мужским. Началась борьба за женское равноправие. Примерно к середине 20 века социально-экономическое равноправие полов было достигнуто и закреплено законодательно. Но в супе чего-то не хватало.
Без всякой логической связи с официальным положением вещей обострился феминизм, доходя порой до карикатурных форм. Однако те мужчины, которым положено думать, продолжали пожимать плечами, плеваться или смеяться и не заметили очень важную вещь. Смешно было только на поверхности. В глубине же стал раскручиваться страшный и неизбежный процесс: если подсознательную установку настоящих, полноценных мужчин невозможно изменить, то нужно изменить их самих. Конфликт ДОЛЖЕН БЫТЬ разрешен.
Это не было женским мировым заговором. Это было и продолжает быть стихийным процессом КОЛЛЕКТИВНОГО БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО, которое у человечества, как это ни печально, существует.
Вопрос о том, к чему приводит неразрешимое противоречие подсознательных установок индивидуума, достаточно разработан в современной психологии. Аналогии очевидны. Тотальная невротизация, лавинообразный рост гомосексуализма, мужской импотенции, и главное - ужасающее вырождение мужского психотипа как такового – фатальные следствия этого процесса. Вероятно, его можно затормозить, но, скорее всего, локально и ненадолго.
Впереди у человечества гибель или партеногенез, что, впрочем, лишь отсроченная гибель.
